Английские лучники — гроза рыцарей, горделивые простолюдины и просто легендарные воины

[Танкред]

А не поговорить ли нам о лучниках? 

Думаю, поговорить. 

Копипаста отсюда: https://disgustingmen.com/history/english-longbowmen/

немного сократил иллюстративный материал. 

 

 

    Мы уже рассказывали об одном из знаменитейших видов наемной стрелковой пехоты Средневековья — генуэзских арбалетчиках. Пришла пора поведать о прямых конкурентах, не раз пересекавшихся с ними на полях сражений. Отвратительные мужики, в очередной раз занявшись изучением прошлого, с удовольствием представляют героев Креси, Пуатье и Азенкура — знаменитых английских лучников.

 

От каменного века к Эдуарду Длинноногому

 

    Привычку метать стрелы в ближнего своего жители Туманного Альбиона усвоили очень давно. В статье «Древесина и другие растительные материалы», размещенной на сайте Шотландской системы археологических исследований, упоминается плоский лук из тиса, найденный в местонахождении Роттен Боттом в Дамфришире длиной 174 сантиметра. Радиоуглеродным методом он был датирован эпохой неолита (в данном случае пятым тысячелетием до нашей эры). 

Эдуард I

 

 

Эдуард Длинноногий

 

    Так что уже тогда жители острова прекрасно умели стрелять из лука. Традиция дошла до Средневековья, где особенно хорошо зарекомендовали себя валлийцы. Первое упоминание о валлийских лучниках относится к 633 году нашей эры. Как утверждает Кирилл Куделко в статье «Чисто английское оружие», в этом году из лука валлийцем был убит Озрик, племянник Эдвина Святого, короля Нортумбрии. 

Уже тогда лучники из Уэльса давали жару, но их звездным часом стала вторая половина XIII века, время правления Эдуарда I Длинноногого. Отец будущего короля, Генрих III, до сих пор является рекордсменом по времени правления среди английских монархов мужского пола, так что времени у наследника, чтобы повоевать и поучиться уму-разуму было навалом.

    Как пишет Джессика Брейн в статье «Эдуард I», будущий король успел поучаствовать в заговоре и даже повоевать против отца, потом одумался и воевал уже за него против восставших баронов. После этого принц отправился в восьмой крестовый поход и уже там узнал, что Генрих наконец оставил этот бренный мир.

    Эдуард принял бразды правления с таким энтузиазмом, что все вздрогнули. В том числе Уэльс, который король присоединил к Англии, пользуясь раздробленностью и постоянными склоками местных правителей. Но удержать его оказалось труднее, чем захватить. Местные бароны постоянно выказывали неподчинение и бунтовали. А сам Уэльс оказался проблемной территорией по двум причинам.

   Первая — земля была бедная и местным рыцарям не хватало денег даже на обычные сорок дней службы, так что часть этого времени королю приходилось платить им зарплату. Второе — страна изобиловала гористой местностью, где на лошади особо не развернешься, а вот устраивать засады, стреляя из столь любимого валлийцами лука, — сплошное удовольствие.

    Эдуард сложил два и два и принял решение. Вместо того, чтобы платить местным бедолагам-рыцарям, проще за те же деньги нанять гасконцев, тем более что в те времена Гасконь принадлежала английским королям. Поглядев, как конница мучается, гоняясь за местными партизанами, король пожелал нанять валлийцев в свое войско.

 

    Обнаружив, что шкурка стоит выделки, Эдуард начал искать лучников на территории остальной Англии, после чего помог их превращению в профессиональных наемников.

 

Как английские лучники стали профессиональными воинами

 

    Тут важно отскочить в сторону и объяснить, откуда у бесправных крестьян британских островов луки. Как рассказывает историк Тимофей Потапенко в лекции «Английские лучники», в Британии не было такого жесткого крепостного права, как в континентальной Европе. Точнее было, но не для всех. На земле любого феодала жили как вилланы, бесправные крепостные, так и фригольдеры, обладавшие личной свободой и правом носить оружие. Их богатейшая прослойка, йомены, стали средой, где появились английские стрелки из длинного лука.

    Именно на йоменов Длинноногий сделал ставку, повелев им собирать ополчение и воевать сначала в Уэльсе, а позже и в Шотландии, где, как мы помним из «Храброго сердца», у Эдуарда, было много дел. Конечно, в фильме очень многое переврано, но одно передано точно: горцы были для англичан настоящей головной болью. 

 

 

Злобные угрюмые мужики. Но очень меткие

 

    Чтобы подготовка ополчения шла бодрее, внук Длинноногого Эдуард III ввел обязательные воскресные соревнования по стрельбе из лука, а его преемник Ричард II закрепил эту традицию статутом от 1389 года. Теперь всем фригольдерам вменялось в обязанность тренироваться в стрельбе из лука, а по выходным и церковным праздникам устраивать соревнования с денежными призами.

    Мальчики начинали тренироваться с семи лет, когда получали свой первый лук. С ростом стрелка рос и лук, он всегда был немного выше, чем сам стреляющий. Такие жесткие тренировки приводили к деформации тела. Как утверждается на сайте музея Джона Мура в статье «Средневековая стрельба из лука — длинный лук» скелеты английских лучников свидетельствуют о серьезной деформации позвоночника. Также ученые обнаружили утолщение суставов левого запястья, левого плеча и правой кисти. Да и вообще, левая рука лучника была гораздо мощнее правой, что говорит о том, что основная нагрузка при натягивании лука ложилась именно на нее. И это не удивительно, ведь английские лучники не тянули тетиву к уху, как мы сейчас, а делали наоборот. Удерживая тетиву, они левой рукой как бы отталкивали лук от себя, таким образом сберегая силы. 

    Так английские короли, поддержав полезную традицию указами, создали себе множество умелых лучников. Однако возникла новая проблема. Мобилизованные на сорок дней стрелки были обязаны воевать за свой счет, чего мало кто хотел делать. Поэтому при малейшей возможности они просто доходили до ближайшего леса, и больше их никто не видел. 

 

    Показательный пример приводит все тот же Потапенко. Сын Длинноногого Эдуард II, решив воевать в Шотландии в 1315 году, объявил сбор ополчения в Йоркшире. По плану должно было прибыть 5000 стрелков. Фактически в июне пришли 2300. В июле от них осталось только 390, а в августе — 31. Остальные бесследно растворились в бескрайних английских лесах.

    С этим надо было что-то делать, и постепенно самые важные задачи стали отдавать наемникам, которых казна не только обеспечивала луками, одеждой, доспехами и снаряжением, но и платила зарплату, да еще и не самую плохую.

    Потапенко приводит ежедневное довольствие наемного английского лучника. Обычный наемник получал три серебряных пенса в день, если он был на коне — в два раза больше. По ценам тех времен, на ежедневный доход такой солдат мог выпить аж четырнадцать литров пива!

 

 

 

    Перед началом службы наемник заключал контракт, где прописывались все условия. Для соблюдения честности этот документ рвали на две части вертикально, чтобы невозможно было позже переписать условия соглашения. Часть оставалась у наемника, часть у нанимателя. При возникновении споров их всегда можно было сложить вместе, чтобы убедиться в честности сторон. Уникальность разрыва делала невозможной подделку документа.

   Правда, всегда находились хитрецы, которые брали аванс (положено было выдать 30% от всех денег вперед) и пропадали вместе с дармовым снаряжением. Капитаны наемников делали еще проще — брали деньги на одно количество бойцов, а нанимали половину и оставшуюся зарплату клали себе в карман. 

Но даже при таких эксцессах наем оправдывал себя, и английские лучники покрыли себя неувядающей славой на полях Столетней войны. Правда, слава та была с запашком…

 

Почему английские лучники были столь эффективными?

 

    Английские лучники отлично себя показали еще во времена Эдуарда Длинноногого, выиграв ему битву при Фолкерке в 1298 году, расстреляв шотландскую пехоту, укрывшуюся за стеной пик от английской конницы. Но, конечно, звезда английских стрелков взошла во время Столетней войны 1337-1453 годов. Тут англичанам помогли несколько очень важных моментов. 

 

 

 

Первый — профессионализм. Создав отличную базу, где все свободные мужчины тренировались в стрельбе и участвовали в соревнованиях, английские короли могли выбрать себе лучших из лучших и отправиться с ними в поход.

 

Второй момент — организация. Собирая войска, монархи внимательно следили за тем, чтобы солдаты были обеспечены не только деньгами, но и одеждой и снаряжением. Луки и стрелы выдавались нанимателями и делались они централизовано. Заготовки для луков из тиса закупались в Испании или Италии, а мастеров-изготовителей освобождали от налогов. Специальные контролеры могли посреди ночи ворваться в дом к любому мастеру, чтобы убедиться, что он не работает при свете лучины и не напортачит с размерами и качеством. Такого нарушителя могли оштрафовать, изгнать из гильдии и даже казнить. 

Так что оружие было стандартизировано (насколько это вообще возможно в Средневековье). А это очень важно, так как лучник за многие годы тренировок привыкал к одному и тому же оружию настолько, что мог стрелять, как утверждает все тот же Тимофей Потапенко, интуитивно, не целясь.

 

Третий важный момент — новаторство. Крестьяне, какими бы опытными воинами они ни были, прекрасно понимали, что в плен их брать не будут, так как взять выкуп с них нечем. Как следствие, они разбегались при малейшей опасности. Именно поэтому английские короли спешивали своих рыцарей и смешивали их порядки с лучниками. Видя рядом с собой благородных, крестьяне понимали, что их не бросят посреди боя и помогут, когда в ряды лучников ворвутся враги. Это укрепляло их дисциплину и готовность сражаться до конца. 

 

    Еще одной важной деталью было то, что английские стрелки старались обезопасить свои позиции от конной атаки. Они забирались на возвышенности и укрепляли их, выкапывая рвы и ставя перед собой колья.

    Именно это сочетание факторов позволило англичанам выйти победителями в знаменитых битвах при Креси, Пуатье и Азенкуре.

 

Триумф с обгаженными шоссами: как стрелки принесли победу при Креси, Пуатье и Азенкуре

 

    При Креси в 1346 году лучники выиграли дуэль с генуэзскими арбалетчиками, а когда тех принялась топтать французская конница, дополнили сумятицу ливнем стрел. Когда же французы все-таки добрались до лучников, в бой вступили спешенные английские рыцари во главе с сыном короля Эдуардом, получившим прозвище Черный Принц. Так ничего и не добившись и потеряв многих убитыми, французы отступили.

 

 

    При Пуатье в 1356 году лучники при поддержке рыцарей также выдержали множество атак. Эллен Кастелоу в статье «История английского длинного лука» утверждает, что бой шел настолько яростно, что у некоторых воинов закончились стрелы, и они побежали вперед, чтобы собрать торчащие в трупах. Французы были разбиты, а их король Иоанн II попал в плен.

    Жестче всего было при Азенкуре в 1415 году. Французы имели немалое преимущество и ожидали подкрепление. Пока они стояли, выстроившись в поле, английские лучники перенесли полевые укрепления на расстояние выстрела и принялись поливать врага ливнем стрел, таким образом спровоцировав атаку. 

    О ярости сражения можно судить по одному моменту боя. Когда чаша весов уже клонилась в сторону англичан, французский рыцарь с отрядом, обойдя врагов с фланга и напав на лагерь, вызвал панику. Английский король Генрих V, испугавшись поражения, приказал перебить всех знатных французских пленных. Английские дворяне отказались выполнять приказ, и тогда заложников прикончили простые лучники. 

 

    С битвой при Азенкуре связана одна дурно пахнущая легенда. Тимофей Потапенко рассказывает, что английскую армию прохватил бич солдат тех времен — дизентерия. Но напряжение боя было настолько велико, что заболевшие английские лучники не стали валяться в лагере, а вышли на позиции, при этом сняв с себя шоссы (мужские чулки) и брэ (что-то вроде панталон), обнажив таким образом задницы, чтобы можно было облегчаться прямо между выстрелами. 

    Тем не менее, англичане в очередной раз разбили французов. Правда, Дмитрий Сувеев в статье «Обгаженные шоссы английских лучников» опровергает эту байку, резонно замечая, что ни в одном источнике нет упоминания того, что англичане гадили под себя, а лишь написано, что перед боем они приспустили шоссы. Дмитрий считает, что это было сделано для большего удобства стрельбы. 

    Как бы то ни было, английские лучники прославились во время Столетней войны настолько, что их начали нанимать везде: от Испании и Бургундии до Италии и даже Священной Римской Империи. Правда, испанские монахи описывали англичан как подлецов, способных затаить обиду и отомстить в самый неподходящий момент, а также людей, считавших себя выше других. А Максимилиан I, создатель ландскнехтов, был вынужден отказаться от найма англичан, так как они столько раз устраивали отвратительные драки и поножовщины с его подданными, что достали самого императора. Ну а в Италии долгое время ураганил Джон Хоквуд, предводитель «Белого отряда» английских лучников, про которого у нас есть отдельная статья. 

 

 

    Закончилось же все примерно так же, как и с арбалетчиками. Плотные, хорошо укрепленные построения лучников стали отличной мишенью для пушек, как только их усовершенствовали настолько, что они начали представлять опасность на поле боя. Ну а чуть позже стрелков из лука заменила пехота с аркебузами и мушкетами. И хотя английские лучники имели недостижимую по тем временам скорострельность в 12, а то и 16 выстрелов в минуту, все решила простота. Аркебузира выучить было гораздо проще, а значит дешевле. Поля битв Нового Времени покрылись плотным пороховым дымом, знаменуя собой новую кровавую эпоху. Но это уже совсем другая история.

 

ВСЁ!

 

Изменено 7 марта 2024 года в 14:39 пользователем Танкред

[Yuhan]

"..Он приложил арбалет к плечу и готов был нажать спусковой крючок, как вдруг с вершины холма снялся крупный серый аист и полетел над долиной, медленно взмахивая крыльями. Своим резким, пронзительным криком он привлек к себе всеобщее внимание, и смотревшие на него заметили, когда он подлетел ближе, что над ним кружит еще какая-то темная птица. Это был сокол, который, то паря над головой аиста, то нависая над ним с распластанными крыльями, готовился схватить в свои когти неповоротливую жертву. Обе птицы, занятые друг другом, все приближались к отряду стрелков, и, когда они оказались от них на расстоянии сотни шагов, брабантец высоко поднял арбалет, и раздался низкий звук его мощной тетивы. Стрела вонзилась аисту в подкрылье. Раненая птица перевернулась в воздухе и забилась в предсмертной судороге, падая наземь. Арбалетчики разразились криками одобрения. Но в ту минуту, когда стрела арбалетчика поразила аиста, Джонстон, который с натянутым луком в руках молча наблюдал за этим зрелищем, послал стрелу, пронзившую сокола. Затем, вырвав из-за пояса другую стрелу, он нацелил ее так точно, что, пролетев совсем низко над долиной, она пронзила аиста, когда тот еще не успел коснуться земли. Восторг лучников при виде этой двойной удачи перешел всякие границы. А Эйлвард даже заплясал от радости и с такой силой сжал в объятиях старого лучника, что их кольчуги затрещали.- Ах, друг ты мой! - воскликнул он вне себя. - Придется мне угостить тебя кружкой вина! Ишь, старый пес, недостаточно тебе сокола, подавай в придачу еще и аиста! Позволь мне еще разок прижать тебя к сердцу! - Уж больно лук добротен да крепка тетива, - заметил Джонстон, и его глубоко посаженные серые глаза весело заблестели. - Из этакого лука даже старый, ослабевший вояка, вроде меня, и то попадет в цель. - Что же, вы удачно стрельнули, - сердито бросил брабантец, - однако отнюдь не показали себя лучшим стрелком, чем я, ибо я попал, куда метил, большего, клянусь тремя царями, не дано сделать ни одному стрелку. - Не пристало мне хвастать, будто я стреляю лучше вас, ибо я наслышан о вашем великом мастерстве. Я только хотел доказать, что наш лук имеет кое-какие преимущества, - вы ведь не смогли на вашем арбалете натянуть тетиву так быстро, чтобы послать вдогонку вторую стрелу в падающую птицу. - Согласен, тут вы оказались сильнее, - ответил арбалетчик, - но, клянусь святым Иаковом, сейчас я докажу вам, в чем мое оружие превосходит ваше. Я попрошу вас изо всех сил пустить стрелу над долиной, и посмотрим, какова дальность вашего выстрела. Джонстон покачал головой и, посмотрев зорким взглядом на крепкий лук и толстую тетиву арбалета, заметил: - Да, ваш арбалет силен, я ничуть не сомневаюсь, что он выстрелит дальше моего лука. Однако мне доводилось видеть, как иные лучники пускали свои ярдовые стрелы в такую даль, куда и вашим не долететь. - Слыхать-то я слыхал, да, странное дело, никогда не видел своими глазами столь необычайных стрелков. Вот что, Арно, воткни колышки через каждые сто шагов, а сам встань у пятого колышка и принеси мне обратно мои стрелы. Как только расстояние было отмерено, Джонстон, натянув тетиву до отказа, пустил стрелу, со свистом пролетевшую над рядами кольев. - Здорово! Превосходный выстрел! - хором воскликнули присутствующие. - Она упала у четвертой отметины. - Клянусь эфесом, стрела пролетела четвертый кол, - заявил Эйлвард, - я заметил, где ее подняли. - Сейчас узнаем, - спокойно ответил Джонстон. Тут подбежал молодой лучник и сообщил, что стрела на двадцать шагов перелетела четвертый кол. - Значит, всего четыреста двадцать шагов! - крикнул Черный Саймон. - Ничего не скажешь, очень длинный лет. Однако сталь и дерево, вероятно, окажутся сильнее руки человека. Брабантец выступил вперед, улыбаясь в предвкушении своего торжества, и натянул веревку на своем оружии. Крик восторга вырвался из груди его товарищей следивших за высоким полетом его тяжелой стрелы. - За четвертый, - пробурчал Эйлвард. - Клянусь эфесом, она упала почти у пятой. - Что вы, она перелетела пятый! - громко крикнул гасконец. Прибежавший лучник, на бегу размахивая руками от волнения, сообщил, что стрела упала на восемь шагов дальше пятого кола. - Ну, что вы теперь скажете, чья взяла? - заявил брабантец, пыжась и горделиво расхаживая среди своих рослых арбалетчиков, дружно приветствовавших его. - Признаю, что вы одержали верх, - мягко ответил Джонстон. - И одержу верх над любым лучником в мире, - запальчиво, не скрывая своего ликования, ответил победитель. - Ну, ну, умерьте свою прыть, - вмешался рыжеволосый лучник; дюжий и плечистый, он возвышался над своими товарищами на целую голову. - Придется и мне перемолвиться с вами словечком, раз вы так уж распетушились! Куда это подевалась моя рогатка? Клянусь святым Ричардом Хамполским, чудно будет, если я не переплюну его с этой его штукой; на мой взгляд, она больше похожа на мышеловку, чем на оружие воина! Ну как, вы не прочь потягаться еще со мной или с вас уже хватит? - Пятьсот восемь шагов - это более чем достаточно, - ответил брабантец, покосившись на своего нового противника. - Брось, Джон, зачем гнешь дерево не по себе? Ты же никогда не был сильным стрелком! - шепнул ему Эйлвард. - Не беспокойся, Эйлвард; я, правда, многого не умею, но кое в чем знаю толк. Вот забрал себе в голову, что смогу выстрелить дальше, чем он, если только мой лук не треснет. - Что ж валяй, лесник, валяй, балда! Выступай смелее, Хампшир! - со смехом подзадоривали лучника его товарищи. - Клянусь душой! Смейтесь, сколько влезет, - воскликнул Джон, - но да будет вам известно, что меня учил делать длинные выстрелы сам старик Хоб Миллер из Милфорда. С этими словами Джон сел на землю и, поместив большой черный лук так, что подошвы уперлись в рукоять, он наложил стрелу на тетиву и обеими руками стал тянуть ее к себе до тех пор, пока наконечник не оказался на уровне основы. Старый лук скрипел и стонал, и тетива вибрировала от сильного натяжения. - Кто этот болван, который стоит на пути моего выстрела? - спросил лучник, вглядываясь в даль. - Он стоит по ту сторону моего колышка, - ответил брабантец, - ему нечего опасаться. - Что ж, пусть простятся ему его прегрешения! Хотя, пожалуй, стоит он слишком близко, чтобы ему угрожала моя стрела. Джон поднял обе ноги, нажимавшие на рукоять лука, и спущенная стрела огласила долину густым сочным гудением. Парень, о котором шла речь, упал ничком, но тотчас же вскочил и понесся со всех ног в другую сторону. - Ай да выстрел, дружище! Стрела пролетела прямо над головой! - закричали воины. - Mon Dieu! - возмутился брабантец. - Да разве так стреляют! - Уж такой у меня фокус, - ответил Джон, - не раз зарабатывал я себе галон эля, тремя выстрелами покрывая милю в Виверли-Чейз. - Стрела упала на сто тридцать шагов дальше пятого кола, - раздался издали голос лучника. - Шестьсот тридцать шагов! Mon Dieu! Да это небывалый выстрел! И все же здесь нет заслуги вашего оружия, mon gros camarade*. Ведь чтобы сделать это, вам самому пришлось согнуться, как лук!...."

Артур КонанДойль "Белый отряд"

[Танкред]

@Yuhan , всегда приятно встретить человека, знающего сэра Артура  Конан-Дойла не только по Шерлоку Холмсу!

[Yuhan]

07.03.2024 в 18:15, Танкред сказал:

@Yuhan , всегда приятно встретить человека, знающего сэра Артура  Конан-Дойла не только по Шерлоку Холмсу!

Спасибо. 

Изменено 7 марта 2024 года в 15:26 пользователем Yuhan

[GVR212310]

Все красиво написано, но правда такова! Лучники гибли, в большом количестве, под копытами атакующей противника собственной конницы, не успевая разбежаться после выстрелов в сторону противника!

Смертность лучников была высока еще и потому, что  как было написано выше, они состояли из набранных на службу крестьян, которые мало чего стоили!

Другое дело конница, которая была намного дороже  и состояла из рыцарей  - дворян!

[VasD]

Добавлю ещё прозы:

.....- Ставлю свою куртку против кожаного пояса, что тебя! - вскричал ста-
рый стрелок. - Ведь это ты сжег Гримстон, и уж будь покоен, Беннет,  они
тебе этого не простят. А я и так, с божьей помощью, скоро попаду  в  на-
дежное место, где меня не достанет ни стрела, ни пушечное ядро. Я старый
человек и быстро приближаюсь туда, где мне уготовано ложе. А тебя,  Бен-
нет, я покину, на твою погибель, в этом мире, и если тебе  дадут  дожить
до моих лет и не повесят, значит, истинный английский дух угас.
   - Ты самый болтливый дурак во всем Тэнстоллском лесу, - сказал  Хэтч,
которого явно покоробило от такого пророчества. - Делай свое дело,  сна-
ряжайся в путь, пока не пришел сэр Оливер, да попридержи свой язык. Если
ты столько разговаривал с Гарри Пятым, в его ушах звону было больше, чем
в его кармане.
   Стрела пропела  в  воздухе,  как  большой  шершень,  впилась  старому
Эппльярду между лопаток и пронзила его насквозь. Он упал лицом в  капус-
ту. Хэтч резко вскрикнул и подскочил; потом согнулся вдвое и  побежал  к
дому, ища прикрытия. А Дик Шелтон спрятался  за  кустом  сирени,  прижал
свой арбалет к плечу, натянул тетиву и стал целиться в выступ леса.
   Ни один листок не шелохнулся. Овцы спокойно щипали траву; птицы  усе-
лись на ветви. Между тем старик лежал, и из спины  его  торчала  стрела,
Хэтч стоял в сенях за дверью, и Дик затаился за кустом  сирени,  готовый
пустить стрелу.
   - Вы кого-нибудь видите? - крикнул Хэтч.
   - Ни одна ветка не движется, - ответил Дик.
   - Стыдно так оставлять старика, - сказал Беннет и нерешительно шагнул
вперед; лицо его побледнело. - Следите за лесом, мастер Шелтон, не спус-
кайте глаз с леса. Да помогут нам святые! Но каков выстрел!
   Беннет приподнял старого стрелка и положил к себе на колено.  Он  был
еще жив; лицо его подергивалось, полные мучительной боли глаза то откры-
вались, то закрывались.
   - Ты слышишь меня, старый Ник? - спросил Хэтч. - Нет ли у тебя  како-
го-нибудь последнего желания, старина?
   - Выньте стрелу и дайте мне умереть, во имя богоматери! -  задыхаясь,
сказал Эппльярд. - Я покончил со старой Англией. Выньте стрелу!

"Черная стрела" Р.Л. Стивенсон.

[VasD]

Но по сути, все было не так уж и замечательно. Британцы (современные) неоднократно проводили реконструкции (исторические) и исследования. С привлечением специалистов, науки и техники и пришли к выводу, что по их лонгбоу и тем кто ими пользовался не все так идеально. Слишком уж все идеализировано. Но тут не чего не поделаешь, история, она дама ветренная.

Да, это все только мое мнение (не специалист по лукам и т.д.).

[GVR212310]

Решил протолкнуть свою мысль, которую опубликовал в теме ранее на примере ЛАНДСКНЕХТОВ!

 

 

 

Изменено 7 марта 2024 года в 20:06 пользователем GVR212310

[Танкред]

07.03.2024 в 22:08, VasD сказал:

Но по сути, все было не так уж и замечательно. Британцы (современные) неоднократно проводили реконструкции (исторические) и исследования. С привлечением специалистов, науки и техники и пришли к выводу, что по их лонгбоу и тем кто ими пользовался не все так идеально. Слишком уж все идеализировано. Но тут не чего не поделаешь, история, она дама ветренная.

Да, это все только мое мнение (не специалист по лукам и т.д.).

ТОлько в своих исследованиях они забывали, что средневековые лучники тренировались ежедневно с семи лет (а чаще с игрушечными луками и раньше), а все их эксперименты проводились с людьми, пусть и неплохо стреляющими из луков, но - по-факту- любителей. И квалификация этих любителей в подметки не годилась десятилетнему пацану времен Ричарда Второго. 

Некоторые их исследователи пытались на это указывать, но "Выбегаллы задавили авторитетом"

[VasD]

Да, это тоже одна из массы причин в понимании того или иного процесса истории человечества. Современным жителям Земли сложно понять то как жил, человек в прошлом. Мы можем только выдвигать какие то версии (интерпретации). Здесь и кроются причина и следствия отсутствия истины в изучении истории. Основное: нужно серьезно подходить к изучению того или иного вопроса и рассматривать все, используя весть доступный спектр научных достижений и известных источников.

Короче: за науку!!!

[sws]

07.03.2024 в 23:36, Танкред сказал:

квалификация этих любителей в подметки не годилась

Надо ещё не забывать про мелочи, что б пулять стрелы в таком количестве сами стрелы должны откуда то браться, потом сам лук это всего лишь  физический предмет, подверженный износу и поломкам. Ну и люди они не киборги, где то травма, где то свет или муха в глаза залетела и т.п. Человеческий фактор плюс погодные условия.

Вообще конечно много сказок где не учитываются мелочи, а начнешь думать логикой, то вообще понимаешь откровенная чушь.

[VasD]

Ещё немного классики:

...." - Эй, молодец! - сказал принц Джон. - Я так и думал, что ты только нахальный хвастун, а не настоящий стрелок! Я вижу, ты не решаешься выступить рядом с этими ребятами.
      - Прошу извинить, сэр, - отвечал иомен, - у меня есть другая причина, чтобы воздержаться от стрельбы, а не боязнь поражения.
      - Какая же именно? - осведомился принц Джон. Сам не зная почему, он испытывал мучительный интерес к этому человеку.
      - Я не знаю, - отвечал иомен, - та ли у них мишень, что у меня, привыкли ли они к ней, как я? И еще потому, что сомневаюсь, будет ли приятно вашей светлости, если и третий приз достанется человеку, невольно заслужившему ваше неудовольствие.
      Принц Джон покраснел и спросил:
      - Как тебя зовут?
      - Локсли, - отвечал иомен.
      - Ну, Локсли, - продолжал принц, - ты непременно примешь участие в состязании после того, как эти иомены покажут свое искусство. Если выиграешь приз, я надбавлю тебе двадцать червонцев, но если проиграешь, с тебя сдерут твой зеленый кафтан и прогонят с арены кнутом, как наглого болтуна.
      А что, если я не захочу стрелять на таких условиях? - сказал иомен. - Ваша милость - человек могущественный, что и говорить! У вас большая стража, так что содрать с меня одежду и отстегать легко, но принудить меня натянуть лук и выстрелить нельзя.
      - Если ты откажешься от моего предложения, начальник стражи сломает твой лук и стрелы и выгонит тебя отсюда, как малодушного труса.
      - Вы не по совести ставите мне условия, гордый принц, - сказал иомен. - Принуждаете меня к соперничеству с лучшими стрелками Лестера и Стаффордшира, а в случае неудачи грозите мне таким позором. Но я повинуюсь вашему желанию.
      - Воины, присматривать за ним хорошенько! - сказал принц Джон. - Он уже струсил, а я не хочу, чтобы он уклонился от испытания. А вы, друзья, стреляйте смелее. Жареный олень и бочонок вина приготовлены для вас вон в той палатке. После вручения приза вы можете подкрепить свои силы и отведать прекрасного вина.
      Мишень установили в верхнем конце южного проезда на ристалище. Участники состязания должны были поочередно становиться на нижнем конце про- езда; отсюда до мишени было достаточное расстояние для стрельбы из лука, что называлось "на ветер". Очередь устанавливалась по жребию, каждый стрелок должен был выпустить по три стрелы. Состязанием заведовал старшина низшего звания, носивший титул "старшины игр", так как маршалы турнира считали для себя унизительным руководить забавами иоменов.
      Выступая один за другим, стрелки уверенно посылали в цель свои стрелы. Из двадцати четырех стрел десять вонзились в мишень, а остальные расположились так близко от нее, что попадание можно было считать хорошим. Из десяти стрел, попавших в мишень, две вонзились во внутренний круг, и обе принадлежали Губерту - лесничему, состоявшему на службе у Мальвуазена. Его и признали победителем.
      - Ну что же, Локсли? - со злой усмешкой сказал принц Джон, обращаясь к смелому иомену. - Хочешь ты помериться с Губертом или предпочитаешь сразу отдать свой лук и колчан?
      - Коли иначе нельзя, - сказал Локсли, - я не прочь попытать счастья. Только с одним условием: если я дважды попаду в цель Губерта, он должен будет стрелять в ту цель, которую я выберу.
      - Это справедливое требование, - сказал принц Джон, - и мы на него согласны. Губерт, если ты побьешь этого хвастуна, я насыплю тебе полный рог серебра.
      - Человек может сделать только то, что в его силах, - отвечал Губерт. - Мой дедушка отлично стрелял из лука в битве при Гастингсе, и я надеюсь, что не посрамлю его памяти.
      Первую мишень сняли и поставили другую такую же. Губерт, как победивший на предварительном состязании, стрелял первым. Он долго целился, прикидывая глазом расстояние, в то же время держал лук натянутым, наложив стрелу на тетиву. Наконец он ступил шаг вперед и, вытянув левую руку так, что середина или прицел лука пришелся вровень с лицом, оттянул тетиву вплоть до самого уха. Стрела засвистела в воздухе и вонзилась в круг, но не в центр мишени.
      - Вы не приняли в расчет ветра, Губерт, - сказал его соперник, натягивая свой лук, - а то вы попали бы еще лучше.
      С этими словами Локсли стал на назначенное место и спустил стрелу с беспечным видом, почти не целясь. Его стрела вонзилась в мишень на два дюйма ближе к центру, чем у Губерта.
      - Клянусь небом, - сказал принц Джон Губерту, - тебя стоит повесить, если ты потерпишь, чтобы этот негодяй тебя превзошел в стрельбе.
      Но у Губерта на все случаи был только один ответ.
      - Да хоть повесьте меня, ваше высочество, - сказал он, - человек может сделать только то, что в его силах. А вот мой дедушка важно стрелял из лука...
      - Черт побери твоего деда и все его потомство! - прервал его принц Джон. - Стреляй, бездельник, да хорошенько, а не то тебе будет плохо!
      Понукаемый таким образом, Губерт снова стал на место и, помня совет своего соперника, принял в расчет только что поднявшийся слабый ветерок, прицелился и выстрелил так удачно, что попал в самую середину мишени.
      - Ай да Губерт! Ай да Губерт! - закричала толпа, которая гораздо более сочувствовала известному ей стрелку, чем незнакомцу. - В самую серединку! В самую середку! Да здравствует Губерт!
      - Лучше этого выстрела тебе не удастся сделать, Локсли, - сказал принц со злорадной улыбкой.
      - Ну-ка, я подшибу его стрелу, - отвечал Локсли и, прицелившись, расщепил торчащую в мишени стрелу Губерта. Зрители, теснившиеся вокруг, были так потрясены этим чудом искусства, что даже не выражали своего изумления обычными в таких случаях возгласами.
      - Это, должно быть, не человек, а дьявол! - шептали друг другу иомены. - С тех пор как в Англии согнули первый лук, такого стрелка еще не видывали.
      - Теперь, - сказал Локсли, - разрешите мне, ваша милость, поставить такую мишень, какая в обычае у нас в северной области, и прошу пострелять по ней любого доблестного иомена, который хочет заслужить улыбку своей красотки.
      С этими словами он направился за пределы ограды, но, оглянувшись, прибавил:
      - Если угодно, пошлите со мной стражу. Мне нужно срезать ветку с ближайшей ивы.
      Принц Джон подал было знак сторожам следовать за ним. Но со всех сторон раздались крики: "Позор, позор!" - и принцу пришлось отменить свое оскорбительное распоряжение.
      Через минуту Локсли воротился и принес прямой прут толщиной в палец и футов в шесть длиной. Он принялся сдирать с него кору, говоря, что предлагать хорошему охотнику стрелять по такой широченной мишени, какая была поставлена раньше, - значит насмехаться над ним. У него на родине всякий сказал бы, что тогда уж лучше сделать мишенью круглый стол короля Артура, вокруг которого умещалось шестьдесят человек.
      - У нас, - говорил он, - семилетний ребенок попадает тупой стрелой в такую мишень.
      Потом он степенным шагом перешел на противоположный конец ристалища, воткнул ивовый прут отвесно в землю и сказал:
      - А вот если кто попадет в эту палку за сто ярдов, того я назову достойным носить лук и стрелы в присутствии короля, будь это сам славный Ричард.
      - Мой дед, - сказал Губерт, - изрядно стрелял из лука в битве при Гастингсе, но в такие мишени не стреливал, да и я не стану. Коли этот иомен подшибет такую тростинку, я охотно уступлю первенство ему или, скорее, тому бесу, что носит его куртку, потому что человек не может так стрелять. Человек может сделать только то, что в его силах. Я не стану стрелять, раз сам знаю, что наверняка промахнусь. Ведь это все равно, что стрелять в острие ножа, или в соломинку, или в солнечный луч... Эта белая черточка так тонка, что я и разглядеть-то ее не могу.
      - Трусливый пес! - воскликнул принц Джон. - Ну, Локсли, плут, стреляй хоть ты, и, если попадешь в такую цель, я скажу, что ты первый человек, которому это удалось. Нечего хвастать своим превосходством, пока оно не подтверждено делом.
      - Я сделаю то, что в моих силах, - отвечал Локсли. - Большего от человека нельзя требовать, как говорит Губерт.
      Сказав это, он снова взялся за лук, но предварительно переменил тетиву, находя, что она недостаточно кругла и успела немного перетереться от двух предыдущих выстрелов. На этот раз он прицеливался гораздо тщательнее, и толпа народа, затаив дыхание, ждала, что будет. Стрелок оправдал общую уверенность в его искусстве: стрела расщепила ивовый прут, в который была направлена. Последовал взрыв восторженных восклицаний. Сам принц Джон позабыл на минуту свою неприязнь к Локсли, так он был поражен его ловкостью.
      - Вот тебе двадцать золотых, - сказал принц, - и охотничий рог. Ты честно заслужил приз. Мы дадим тебе пятьдесят золотых, если ты согласишься носить нашу форму и поступить к нам на службу телохранителем. Еще никогда ни у кого не было такой сильной руки и верного глаза, как у тебя.
      - Простите меня, благородный принц, - сказал Локсли. - Я дал обет, что если когда-либо поступлю на службу, то не иначе, как к царственному брату вашего величества, королю Ричарду. Эти двадцать золотых я предоставляю Губерту: он сегодня стрелял из лука ничуть не хуже, чем его покойный дед в битве при Гастингсе. Если бы Губерт из скромности не отказался от состязания, он бы так же попал в прутик, как и я.
      Губерт покачал головой и неохотно принял щедрый подарок незнакомца. Вслед за тем Локсли, желая поскорее избегнуть общего внимания, смешался с толпой и больше не показывался."

Вальтер Скотт. "Айвенго"

[Танкред]

О! Надо перечитать!